Умер Александр Шадрин
На 51-м году жизни умер один из основателей российской экономической журналистики и современных деловых коммуникаций Александр Шадрин. Он работал в “Ъ” и прошел путь от репортера до руководителя отдела бизнеса, а в 2005–2006 годах занимал пост заместителя главного редактора.
Мы иногда шутили между собой — если Саша Шадрин пришел в компанию, значит что-то капитальное с ней сейчас произойдет.
Именно он многозначительно молчал или отшучивался в ответ на вопросы нефтяных журналистов в последние дни жизни ЮКОСа. Совершал невозможное, пытаясь сохранять лицо ТНК-ВР в момент налоговых претензий и конфликта вокруг Ковыкты, накануне жесткого конфликта акционеров, а затем провожал из частного сектора в государственный «Башнефть».
Но оставалась одна компания, где с приходом Саши, на работу, по делу или просто повидаться, всегда становилось только лучше — “Ъ”. Он был среди тех самых первых деловых журналистов и редакторов, которые в 1990-е создавали нашу газету. А потом еще одну, уже, увы, не существующую, но более чем достойную и легендарную — «Русский телеграф», и тоже во главе отдела компаний и рынков.
Когда Саша вернулся в “Ъ” после ЮКОСа, став руководителем делового блока, я была начинающим, по сути, корреспондентом отдела бизнеса. И помню, как не знавшая Шадрина молодежь, включая меня саму, морщилась, поднимала брови и вставала в позу — как же это нами будет руководить бывший пресс-секретарь, что за ерунда.
Но именно он, на самом-то деле, многим из нас в итоге открывал глаза на реальность, отличную от складных песен пресс-служб и топ-менеджеров.
Переводил смыслы с языка экивоков и красивых фраз, учил понимать внутренний сленг «мутных живопырок».
Задавать вопросы, на которые уже не могло быть уклончивых ответов. Разбираться до конца.
Требовал понимания до последнего слова, но и сам включался в работу, звонил, узнавал, добывал информацию и комментарии, помогал думать.
Саша никогда не был громким и не бросался угрозами, но мог спокойно и уверенно провести даже самое трудное решение, выбрать наименее болезненный путь, сохранить баланс и работоспособность разношерстного, яркого и, чего уж там, капризного коллектива. Его ирония и сарказм были эффективнее и острее любой ругани. А внимание и забота — настоящими и искренними.
Он редко звонил и никогда ничего не просил «по старой дружбе» для себя, даже когда я уже заняла то же самое место, с которого он ушел из “Ъ”.
Не пытался использовать хорошие отношения, но всегда был готов помочь, по делу или по жизни. Из общения с ним уже как с представителем ТНК-ВР, «Стройтрансгаза», «Башнефти», «Росгеологии» было совершенно очевидно, что и в корпоративном мире он остается таким же порядочным и честным, как и в журналистском. И само отношение к компаниям чуть-чуть менялось, просто потому, что он был готов там работать.
Мы давно не виделись, но его тепло сохранялось где-то рядом. И никуда уже не уйдет.