Эксперты обсудили права и обязанности российских блогеров
Отмененный три года назад так называемый закон о блогерах продолжает оказывать негативное влияние на информационное пространство и сейчас. К такому выводу пришли юристы и политологи в ходе конференции ВШЭ, посвященной проблемам блогосферы. В частности, политолог Екатерина Шульман считает, что блогеры подвергаются уголовному и административному преследованию не меньше, чем в период действия закона. А старший советник Бюро представителя ОБСЕ по свободе медиа Андрей Рихтер описал тенденции по ограничению свободы слова во время пандемии в России и других странах.
Кафедра ЮНЕСКО по авторскому праву, смежным, культурным и информационным правам НИУ ВШЭ совместно с Национальной ассоциацией блогеров провела конференцию «Уроки “закона о блогерах” (2014–2017): актуальные проблемы и адекватные решения». Политологи, правозащитники, юристы, блогеры и менеджеры соцсетей обсудили правовой статус блогеров, а также случаи уголовного и административного преследования владельцев блогов и пользователей социальных сетей.
«Закон о блогерах», напомним, вступил в силу в 2014 году. Он предписывал обязательную регистрацию в Роскомнадзоре для блогеров, чьи ресурсы посещает более 3 тыс. пользователей в сутки. Подобные блоги приравнивались к СМИ, на их контент были наложены определенные ограничения — в частности, блогеры были обязаны следить за комментированием, исключать политическую агитацию в «день тишины» перед выборами, а также не допускать в постах нецензурную брань. Закон был отменен в 2017 году из-за низкой эффективности, как посчитала Госдума.
«»Закон о блогерах» помог дисциплинировать блогосферу»,— признал в ходе дискуссии депутат Госдумы РФ Александр Хинштейн. По его словам, нормативный акт нельзя считать контрпродуктивным.
Господин Хинштейн привел статистику Роскомнадзора о том, что за годы действия закона ведомством было получено более 11 тыс. обращений о внесении блогеров в реестр, где аккумулировались сведения о ресурсах, суточная посещаемость которых превышала 3 тыс. пользователей в сутки.
Однако только 399 обращений были поданы самими блогерами, а не региональными управлениями РКН. В результате в реестр попали 2676 блогеров.
Экс-глава СПЧ Михаил Федотов напомнил, что слово «блогер» появилось в законопроекте только перед вторым чтением, когда была изменена концепция документа. Но в первое чтение законопроект, подчеркнул он, не вернули. Президентский Совет по правам человека критиковал нормативный акт, указав на примеры правовой неопределенности. Так, формулировка «организатор распространения информации в сети Интернет», по словам господина Федотова, не позволяет точно выделить субъектов, подходящих под это определение. Еще один недостаток закона, выделенный господином Федотовым, заключается в том, что блогеры были приравнены к СМИ, однако получили только новые обязанности и не получили прав, которыми пользуются журналисты. Например, журналист не отвечает за информацию, полученную от информационного агентства. У блогера такого права нет.
«Хороший закон — высокоточное оружие, которое попадает точно в форточку террориста, а плохой закон действует как оружие массового поражения. «Закон о блогерах» — плохой закон»,— заявил господин Федотов.
Политолог Екатерина Шульман отметила, что отмена закона не способствовала развитию защищенности и свободы слова: блогеры до сих пор подвергаются давлению за распространение информации, признанной ложной или оскорбительной. Под уголовное и административное преследование попадают даже владельцы страниц с посещаемостью менее 3 тыс. в сутки, добавила она.
Отметим, в 2018 году было возбуждено уголовное дело о разжигании вражды и оскорблении чувств верующих (ч. 1 ст. 282 и ч. 1 ст. 148 УК РФ) в отношении жительницы Барнаула Марии Мотузной из-за нескольких мемов, сохраненных госпожой Мотузной на странице во «ВКонтакте». После частичной декриминализации ст. 282 УК РФ дело было закрыто, центр тяжести сместился в сторону административного преследования. В июле 2020 года на кемеровского блогера Михаила Алферова было заведено дело о реабилитации нацизма (ч. 3 ст. 354.1 УК РФ). В своем видеоролике блогер назвал реплики Знамени Победы «тряпками».
«Государство пришло с желанием карать за фейкньюс и оскорбления»,— заявила госпожа Шульман. Регулирование блогосферы администрацией ресурсов, по ее мнению, также несовершенно: никто не понимает, как работают алгоритмы Twitter или YouTube, а апелляционной инстанции, в которую можно было бы пожаловаться на блокировку страницы, нет. По словам госпожи Шульман, адекватное правовое регулирование блогосферы, защита прав и свобод в этой сфере могут способствовать ее развитию. «Блогосфера — Аляска времени золотой лихорадки, в этой сфере есть деньги, но нет должного регулирования»,— отметила политолог.
Ограничения свободы слова во время пандемии сводятся к трем тенденциям: ограничение на доступ к информации, запрет на дезинформацию и монополизация информационного потока в руках государства. Об этом заявил старший советник Бюро представителя ОБСЕ по свободе медиа Андрей Рихтер.
Ограничение на доступ к информации выражается, по словам господина Рихтера, в том, что удлиняются сроки на предоставление информации по запросам граждан. Подобные меры в период пандемии были приняты во Франции, Грузии, Венгрии и ряде других стран.
Запрет на дезинформацию о коронавирусе в России, напомнил эксперт, был введен в конце марта с принятием поправок к ряду статей УК и КоАП. Согласно докладу правозащитной группы «Агора», на 10 июня было возбуждено 42 уголовных и 157 административных дел по этим нормативным актам.
Монополизация информационного потока, говорит господин Рихтер, предполагает перекрытие государством альтернативных информационных потоков. Такая практика, по его словам, характерна для Армении, Сербии, Азербайджана, России, Греции и Турции. Господин Рихтер сослался на генерального секретаря Совета Европы Марию Пейчинович-Бурич, которая заявила, что официальные источники не могут быть единственными в распространении информации о коронавирусе, а такая практика приводит к цензуре и подавлению справедливого возмущения.
«В связи с вопросом монополизации информационного потока возникает другое опасение — попытка государства ввести монополию на правду, то есть фактически решать, что является правдой»,— заявил господин Рихтер.
Участники пришли к выводу о необходимости выработать доктрину правового регулирования в блогосфере. НИУ ВШЭ и Национальная ассоциация блогеров планируют провести ряд круглых столов, посвященных разным аспектам проблемы — регистрации блогов как СМИ, регулированию рекламы и налогообложению в блогосфере. По словам господина Федотова, следующим этапом станет выработка доктрины, после которой можно будет выйти на работу с законодателями. В основу доктрины будут положены пожелания блогеров и предложения правоведов.